Первопроходцы - халуцим (1930-1948)

Путешествие Брахи

Прошло три года с тех пор, как Хаим уехал в Палестину. И вдруг... письмо! Хаим рассказывал о новой жизни в Галилее, в поселке Ханита. Родители сказали Брахе: "Пришло твое время ехать домой". Они вручили дочери маленькую коробочку. В ней был серебряный маген-давид и записка.

– Для чего вы дали мне маген-давид и записку? – спросила Браха. – Чтобы ты всегда помнила, куда ты идешь, – ответила мама. – Путешествие будет трудным, – добавил папа, – пусть вера поможет тебе.

Браха прочитала записку. В ней было сказано: לכל מקום 'אני הולך, אני הולך לארץ ישראל Это значит: "Куда бы я ни шел, я иду в Страну Израиля".

Папа сказал: "Верь, что сможешь добраться до Страны Израиля, и ты доберешься. Верь, что сможешь участвовать в строительстве новой жизни, и ты ее построишь. Верь, что мы любим тебя и молимся о тебе, потому что это так и есть". "Иди и верь, дитя мое, – сказала мама и положила коробочку с маген-давидом и запиской в карман дочкиного пальто. Браха вышла из дома, напевая:

Родители Брахи не ошиблись – путешествие было трудным. По дороге у девушки украли все деньги. Ей пришлось ночевать в холодном лесу, тайком добираться на поезде без билета, а после еще много дней скитаться по городам и селам. Всякий раз, когда Браха охватывало отчаяние и хотелось вернуться назад в Польшу, она дотрагивалась до серебряной звездочки и говорила:

Воры не сумели добраться до ее маген-давида. Коробочка с подарком родителей была надежно спрятана за подкладку пальто. Браха знала, что ей повезло. "Вот теперь я понимаю, о чем говорится в записке, – сказала она, взойдя на палубу парохода, – "куда бы я ни шла, я иду в Страну Израиля". Пароход отчалил от берега и направился в Палестину. Браха преодолела много трудностей, но каждый шаг приближал ее к заветной цели. "Я еду в… "

В 1939 году Браха добралась до Страны Израиля и сразу же отправилась в пустыню Негев. В Польше было так много снега, что ей хотелось видеть только песок и жаркое солнце. Но она не знала, как трудно жить в раскаленной пустыне. Нигде не было тени – ни деревьев, ни домов. Даже палаток – и тех нет! От жары и отчаяния спасала только панама, фляга с водой и серебряная звездочка в кармане. Но все же Браха написала письмо брату Шалому. Она поняла, что ее новый дом – Негев.

Брахе полюбились рыжие каменистые холмы. Она верила, что в Негеве можно жить, построить здесь дома для еврейских переселенцев. Она все время напевала:

В 1947 году Браха стала участницей секретной операции. За одну ночь сразу после Йом-Киппура первопроходцы заложили одиннадцать новых поселений. Страной все еще управляли британские власти и, хотя Негев был почти пуст, потому что арабы там не селились, они все равно хотели отдать эти земли им.

Браха ни за что не согласилась бы отказаться от Негева. Она считала, что если много евреев поселится там, Британии придется изменить свои планы. Она показала друзьям серебряный магендавид и сказала:

Первопроходцы совещались всю ночь. Брахе поручили ставить палатки. Как только Йом-Киппур закончился, друзья наскоро перекусили и на грузовиках отправились в одиннадцать разных точек пустыни Негев. В кузовах грузовиков лежали стройматериалы, палатки, провиант и винтовки.

Кругом было темно, не было ни души и Брахе стало страшно. Когда она молотком вгоняла в землю колышек палатки, ей вспомнился дом, ее мама, папа и серебряная звездочка в кармане. Она тихонько запела: "Я верю!" Так Браха узнала, что если очень-очень стараться, то все обязательно получится.

Все получилось, как задумала Браха и ее друзья. Одиннадцать поселений, одиннадцать новых еврейских общин возникли в пустыне Негев за одну ночь. Негев останется за нами!

Браха построила дом среди пологих холмов, на том самом месте, где позже возникнет кибуц Нирим. При входе в дом она повесила серебряный маген-давид. С другой стороны от входа она прикрепила табличку. Табличка держалась на колышке от самой последней палатки, которую Браха поставила в этих местах. Там было написано:

לכל מקום שאני הולך, אני הולך לארץ ישראל